Обзор подготовлен при поддержке

Борис Бобровников: ИТ-проекты, один раз начавшись, не заканчиваются никогда

О тенденциях на рынке информатизации органов государственной власти, использовании ИТ в госструктурах и специфике работы с ними рассказал CNews Борис Бобровников, генеральный директор компании КРОК

Борис Бобровников: Тенденции, как всегда, были противоречивы. С одной стороны, государство нас заметило: министерство по информационным технологиям и связи, президент начали говорить о роли информационных технологий в обществе. Это знаковое событие, с моей точки зрения, является и самым достойным событием последних лет в нашей стране.

С другой стороны, административная реформа в некоторых случаях привела к тому, что ряд государственных заказчиков приостановил свои работы по тем или иным направлениям ИТ или, во всяком случае, потерял темп. У меня есть предположение, что в текущем году это досадное упущение будет навёрстываться.

Это и есть основные тенденции 2004 года.

Борис Бобровников: Могу констатировать следующее. Во-первых, Мининформсвязи достаточно взвешенно подошло к формированию концептуальных документов, в создании которых принимал участие широкий круг специалистов, в том числе представители крупнейших ИТ-компаний. Соответственно, итоговые документы получились такие же взвешенные и правильные. Если по каким-то причинам они совпадают с американской моделью, — то это, наверное, неплохо для американцев. Хотя, с моей точки зрения, особой роли это предполагаемое сходство не играет. Поэтому говорить о совпадении можно весьма условно, но есть абсолютная убеждённость в том, что никто не преследовал целью копировать чей-то опыт.

В то же время, учитывать положительный опыт важно и нужно, как, собственно говоря, и происходило. Какая в итоге появится модель — время покажет, потому что речь в данный момент идёт только о концептуальных документах. Имеет смысл немного подождать — например, год-два, — и посмотреть, как будет происходить реализация. На этом этапе жизнь вносит те или иные коррективы. Это — наша модель и, если она частично совпадает с другой — замечательно; не совпадает — тоже хорошо. Подчёркиваю, что здесь, очевидно, учтён опыт многих развитых стран, в том числе и Китая.

Борис Бобровников: Во-первых, средств на информационные технологии, как и на любые другие технологии, всегда не хватает. Во-вторых, мы можем весьма условно говорить о том, что определённая доля ВВП может и должна быть инвестирована, я подчеркиваю — инвестирована, а не затрачена, на ИТ, поскольку ИТ — это не затратный процесс, а инвестиционный. Это вложения в собственное будущее.

Если говорить о доли ВВП, которая инвестируется в ИТ, то в настоящий момент в России этот процент пока не очень велик, он несколько ниже, чем в других странах. С другой стороны — совершенно очевидно, что, анализируя опыт стран, которые занимались решением задач в области информатики до нас, мы можем не наступать на те же «грабли» и, по крайней мере, тратить на то же самое в разы меньше денег. Поэтому сравнение долей ВВП, инвестируемых в ИТ, в какой-то мере условно.

Построение в России эквивалентной информационной системы, несомненно, окажется в два-три раза дешевле, чем в США. Поэтому, с моей точки зрения, увеличение затрат — это правильный шаг, они должны и будут увеличиваться — но увеличиваться разумно, или оптимально.

Относительно эффективности затрат на ИТ: во-первых, эффективность никогда не бывает абсолютной — ведь идеал просто недостижим. С другой стороны, это не означает, что к нему не надо стремиться. В определенных случаях затраты будут в высшей степени эффективны и приведут к мгновенному или почти мгновенному достижению результата, в том числе — экономического. В других случаях — эффективность оставляет желать лучшего, но, в конце концов, все мы учимся, и государство — в том числе. Полагаю, что нам есть куда стремиться, в этом вопросе я — оптимист. Проекты, реализация которых ранее проходила не совсем гладко, теперь пойдут лучше и эффективнее.

Борис Бобровников: Могу констатировать, что достигнута основная задача информатизации — когда все компоненты структурных подразделений, все конкретные пользователи не только знают, что им нужно ИТ, но и хотят использовать эти технологии «по максимуму».

Затем идет сложный процесс, когда, с одной стороны, мы влияем на ИТ, инвестируя в них, а, ИТ, со своей стороны, вносят весомые изменения и в нашу жизнь, бизнес, функциональность, наши способы решения задач. Это процесс абсолютно взаимный. Для многих пользователей такая ситуация оказывается несколько неожиданной. И это, пожалуй, — один из любопытных феноменов последних двух лет, когда пользователи, внедрив у себя технологии или начав их внедрение, обнаруживают их активное влияние на свою основную деятельность. Там, где пользователи к этому готовы, — всё происходит проще. Если они не готовы, то их ожидают сюрпризы. Поэтому главная задача компаний-интеграторов — помогать в разрешении этих проблем.

Таким образом, можно говорить о точке «перелома», когда ИТ начинают влиять на всё общество. Возможно, она уже пройдена, возможно — мы проходим ее в настоящее время. После этого процесс информатизации начнёт жить своей жизнью, и общество будет вынуждено с ним считаться. Его нужно было просто запустить, и мы это сделали.

Борис Бобровников: Ответов может быть много, и они находятся в разных «плоскостях». Во-первых, это черта современной мировой экономики, в некоторых кругах ее называют новой экономикой. Одна из ее особенностей — увеличение разрыва между богатыми и бедными, между развитыми и неразвитыми. Отсюда и появился новый термин — компьютерное неравенство. Это объективная характеристика, все мечты о золотой середине, среднем классе, оказались не более чем гримасой и флюктуацией исторического процесса. Таким образом, мы возвращаемся к эпохе, в которой всегда жило человечество, — это конкуренция каждого с каждым, всех против всех; это касается и персоналий, и компаний, и государств. Эти процессы будут проявляться и в различных структурах: государственных и коммерческих. Одни подразделения информатизированы в большей степени, другие — либо плохо, либо вообще не подозревают о существовании этих технологий. Такова ситуация на данный момент, и пока трудно говорить, что произойдет в дальнейшем. Неравенство, как следствие новой экономики, будет, но государство не заинтересовано в превращении этого разрыва в пропасть.

Информационные технологии — один из мощнейших инструментов консолидации и координации действий различных структур, ведомств, организаций, подразделений, управлений и т.д. С помощью ИТ должен быть выстроен единый бизнес-процесс на основе проектного учета и при помощи ИТ этот «цифровой разрыв» должен сокращаться. Вы говорите, что он увеличивается, — думаю, что это временное явление. Скорее всего, произойдет переход количества в качество, когда все пользователи, будучи уже «нафаршированными» компьютерами, технологиями, программными продуктами и пр., в определенный момент начнут говорить на одном языке. Возможно, это идеализированная картина, но такой процесс, по-видимому, уже происходит. Полагаю, что так должно быть, потому что по-другому быть не может. ИТ — это средство консолидации общества, а не его «расконсолидации». С другой стороны, неравенство было, есть и будет всегда, вопрос — в его степени.

Борис Бобровников: Я думаю, что эти тенденции просто опасны для общества. Ни для кого не секрет, что ИТ-процессы развиваются позитивно только тогда, когда их контролирует либо первое лицо, либо человек с его полномочиями. В противном случае, эта ситуация будет развиваться в высшей степени неэффективно. Думаю, что в течение какого-то количества времени эта ситуация будет исправлена.

Борис Бобровников: Если мы говорим об «электронном правительстве» или «электронном государстве», то следует понимать, что к этому должно быть готово не только само правительство, но и общество в целом. Все слои населения, бизнес, государство, чиновники и пользователи должны быть действительно готовы. Это всеобъемлющий процесс, он не может произойти по мановению волшебной палочки или только потому, что кто-то уже готов.

Уровень развития будет фактически определяться теми, кто развивается медленнее; ИТ — это инструмент, а не средство, их можно использовать только тогда, когда есть хорошо отлаженные и устоявшиеся бизнес-процессы, в том числе и в государстве. Но бизнес-процессы государства пока далеки от окончательного релиза. В такой ситуации пытаться информатизировать всё подряд — просто безумие.

Компании, где бизнес-процессы еще не устоялись, не подвержены внедрению ERP-систем. Любая ERP-система может «лечь» лишь на готовое и отлаженное решение, но если его нет — это пустая трата времени и денег. Более того, в этом случае можно просто «угробить» бизнес. Такая ситуация в государстве точно не нужна, к внедрению подобных систем необходимо готовиться. Во-вторых — должно быть готово население. Но это не значит, что всё затянется надолго. Наоборот, та часть бизнес-процессов, которая может быть информатизирована, должна быть готова к этому, что в ряде случаев и происходит. Например, внедряются электронные торги, но тут же возникает масса юридических и прочих сложностей, что не новость для ИТ-специалиста, ведь ИТ — не волшебная палочка. Поэтому мы говорим о том, что ИТ нужны, и мы обречены на их использование, построение «электронного правительства» и «электронного государства». Но в каком виде, в какой форме и когда это произойдет? Через год или через 10 лет? Полагаю, что подходить к вопросу следует взвешенно и осторожно, потому что любая попытка информатизировать неформализованные процессы приводит к параличу.

Борис Бобровников: Для развития ИТ и проведения реформ в России, первым важным и знаковым событием стало то, что государство, начиная с первых лиц, согласилось с особой ролью информационных технологий для общества. Во-вторых, должны быть выделены средства. Третий вопрос, который обречён на решение, — вопрос аутсорсинга, потому что это вопрос эффективности.

Если кто-то считает, что ИТ-подразделение, пусть даже крупной государственной структуры, способно справиться самостоятельно с проектом стоимостью в десятки, если не сотни миллионов долларов, то этот кто-то — опасный безумец или сумасшедший. Собственно говоря, никто даже и не пытается. Вопрос в том, какую долю работ или услуг можно делегировать коммерческим компаниям. Аутсорсинг в стране развивается сложно. Согласно исследованиям, рынок аутсорсинга в России увеличивается на несколько сотен процентов в год. Эти оценки понятны, так как, если 5 лет назад, к примеру, объем аутсорсинговых сделок оценивался в $100 миллионов на всю страну, то теперь — это $800 миллионов. Но такие цифры не должны никого вводить в заблуждение. Аутсорсинг для России — новый вид деятельности, и процесс идёт тяжело, не только в коммерческих структурах, которые привыкли считать деньги, но и, тем более — в государственных, которые, помимо денег, учитывают и политические риски.

Государство должно найти для себя формы и способы сотрудничества с коммерческими компаниями, которые, используя аутсорсинг, будут решать различные задачи, в том числе и информационные. Через определенное время без этого невозможно будет двигаться дальше, что и происходит в ряде случаев. Возможно, структуры, которые вы оцениваете как наименее эффективные, пытаются всё сделать самостоятельно. Но в них, по-видимому, работают полтора человека, а полтора человека не способны управлять проектом стоимостью в полтора миллиарда рублей — это невозможно, и приведет к печальному результату.

Чем быстрее государство объявит правила игры, которые допускают участие коммерческих компаний, и не только в ИТ, но и в основном бизнесе государственных структур, агентств, ведомств и служб — тем эффективнее будет работать государственная машина в целом. Это объективная реальность. Если этот процесс будет происходить медленно, тогда у нас будут сдвигаться все замыслы по поводу динамики ВВП и пр.

«Электронное правительство», «электронное государство» и т.д. — это следствие глубинных процессов, причинно-следственных связей. Один из важнейших таких процессов — готовность государства отдавать коммерческим компаниям на аутсорсинг свои функции. Так, число сотрудников мэрии Нью-Йорка совсем невелико, всё остальное делают коммерческие компании — это и есть аутсорсинг.

По большому счёту, все крупные реформы в стране должны проводить коммерческие компании, которым государство делегировало часть своих функций. При этом государство, безусловно, сохраняет за собой 100%-ный контроль и возможность жёсткого тендерного отбора претендентов. Таково одно из следствий ИТ-процессов, которые протекают сейчас. Но если этого не случится, тогда все предыдущие усилия были бесполезны.

Борис Бобровников: Требовательность государственных заказчиков зачастую превышает требовательность коммерческих компаний. Одна из специфических особенностей работы с государственными структурами — наша готовность долго и мучительно сдавать, внедрять и сопровождать, потому что пользователь более чем въедливый.

Бывают пользователи сложные и не очень. Государство, как правило, — пользователь особой сложности. Это связано со многими причинами, именно поэтому с государственными структурами с каждым годом работает все меньше и меньше компаний.

Сдача проекта в коммерческой фирме, в промышленности или в банке совершенно отличается от таковой в государственной структуре. Здесь затраты на сдачу проекта существенно больше. Кроме того, формальный подход в таких случаях работает плохо.

Если в процессе реализации проекта произошли изменения, в том числе и в законодательстве, тогда, хотим мы этого или нет, необходимо их учесть и реализовать, даже если это не предусматривалось в первоначальном техническом задании — таково правило . Этот подход можно оспаривать с юридических позиций, но с государственными структурами работают только те, кто не оспаривают, а просто готовы следовать этому правилу.

Поскольку у нас постоянно происходят изменения, и законодательной базы в том числе, часто вместо одного проекта приходится делать два, если не три. В коммерческих структурах такого, как правило, не бывает — здесь четко формулируют и формализуют задачу, знают, что нужно, получают то, что нужно, платят деньги, и мы переходим к следующему проекту. С госструктурами так не получается, здесь всё гораздо сложнее, пользователь гораздо более требовательный и внимательный к мельчайшим деталям.

Борис Бобровников: Да, действительно, в части проектов, и их число увеличивается, пользователем является население страны, а не ИТ-специалисты заказчика, что всегда просто, потому что это такие же специалисты, как и мы, но с определёнными поправками. Специалисты заказчика являются , по сути, эксплуатирующей организацией, а наша компания создает технологию, реализует проект. Государственная структура выступает в роли заказчика, но пользователем является население. Такие проекты, конечно, относятся к разряду повышенной сложности, сложнее этого нет ничего.

Наша компания вовлечена в выборную тематику, так как мы занимаемся автоматизацией участковых избирательных комиссий, и я вас уверяю, что несколько десятков высококвалифицированных специалистов не в состоянии придумать то, что придумывают рядовые избиратели, — этого придумать просто невозможно. Необходимо прожить с ними эту жизнь. Когда многие миллионы избирателей проходят через созданные технологии, у нас появляется ощущение, что мы на правильном пути. Однако это не застраховывает нас от «кулибиных».

Тот, кто ожидает лёгкого пути в подобных проектах, существенно ошибается. На месте любой компании, я бы десять раз подумал перед тем, как начинать подобные проекты, потому что ИТ-проекты политизированы, и весьма серьёзно — их нельзя не довести до позитивного результата.

Борис Бобровников: Это направление развивается в целом позитивно, тематика перспективная, но существует много организационно-методических и юридических задач, тогда как наша компания только производит оборудование для проведения выборов. Но законодательство, в том числе и о выборах, всё время меняется, идет сложный интеграционный процесс адаптации технологий под законодательство и законодательства — под технологии.

Центральная избирательная комиссия постоянно находится в поиске правильных решений, верного пути, очень внимательно анализирует опыт других стран, в том числе и американский. Делегации ЦИК всегда присутствуют на выборах в других странах, в том числе в США, и один из основных вопросов — это использование ИТ. Такая мудрая и взвешенная политика ЦИКа страхует от ошибок, которые допускают те же американцы. Ни для кого не секрет, что они были, есть и будут; были и на выборах 2004 г. в США, причем те же или очень похожие на ошибки во время выборов четыре года назад. В то же время, о поголовной автоматизации всех избирательных участков в России речь не идёт и не шла. Автоматизация всех участков просто нецелесообразна — бессмысленно автоматизировать участки, где находится 100 избирателей.

Работа по автоматизации избирательных участков ведется постоянно, участковые избирательные комиссии автоматизируются, выборы с участием наших технологий происходят чуть ли не каждую неделю или каждые две-три недели. Полученный опыт анализируется и учитывается при дальнейшем построении всех систем подобного рода. И то, что делает ЦИК, — в высшей степени взвешенное и целенаправленное движение в сторону использования ИТ в избирательном процессе. По моему мнению, здесь мы серьёзно обогнали большую часть других стран. Иностранные делегации, которые у нас присутствуют на выборах, — из Евросоюза, американские и т.д. — констатируют, что Россия очень серьёзно продвинулась вперед и, насколько мне известно, точка зрения ЦИКа учитывается в соответствующих инстанциях в Евросоюзе.

CNews: Можно ли выделить наиболее перспективные направления информатизации органов государственной власти с точки зрения системных интеграторов? Какие направления приоритетны для вашей компании (управление ИТ-сервисами, call-центры, видеоконференц-связь)?

Борис Бобровников: Выделять приоритетные направления — неблагодарное занятие, но делать это приходится, потому что всё реализовать нельзя. В то же время, нельзя реализовать только что-то одно и не заниматься другими направлениями, потому что информационные процессы и ИТ требуют комплексного подхода. Неприоритетных задач здесь просто нет, другое дело, что разные задачи стоят по-разному, но они, как правило, одинаково приоритетны. Что важнее — есть, пить или спать? И то, и другое, и третье необходимо для жизнедеятельности организма.

С точки зрения коммерческих структур более денежные проекты, безусловно, интереснее. Но всё больше и больше появляется комплексных проектов, когда ИТ-система делается «под ключ», включая разработку, поставку, сопровождение, сервис и т.д. Комплексные проекты являются приоритетом номер один как для нашей компании, так и для наших коллег-интеграторов. Чисто «поставочные» проекты уходят в прошлое; хотя окончательно этого и не произошло, но думаю, что в течение года-двух подобные проекты престанут быть интересными для крупных компаний.

Борис Бобровников: Информационные проекты, один раз начавшись, не заканчиваются никогда — это их особенность. Если перепись населения прошла два года назад, это не означает, что ею сейчас никто не занимается; следующая перепись — не за горами. Более того, в ближайшее время, по-видимому, будет проводиться сельскохозяйственная перепись, и переписные технологии являются для нас важной составляющей работы (про выборные технологии уже говорилось, мы активно ими занимаемся с 1995 года). Также мы занимаемся и внедрением различных видов документооборота, созданием центров обработки данных, хранения данных, телекоммуникационных, инженерных систем и сложными комплексными поставками.

Борис Бобровников: Думаю, что аутсорсинг. Но, если коммерческие структуры с трудом что-то отдают на аутсорсинг, то почему государственные структуры должны поступать иначе? Для них значима и политическая составляющая, что осложняет ситуацию. Развитие аутсорсинга — это основная задача, которая должна решаться, причем с максимально возможной скоростью. Государство должно быть готово «отпустить» те или иные ситуации, сохранив за собой контроль над ними.

В определенных случаях государство должно выступать в роли интегратора. Интегратор не производит компьютеры, телефонные станции, программные продукты. Правда, в некоторых случаях мы, как интегратор, покупаем готовую продукцию у мировых лидеров. Точно так же и государство должно быть готово востребовать услуги компаний, не занимаясь при этом самостоятельной реализацией этих услуг, а отдав их на откуп компаниям на определённых условиях. Необходимо выработать чёткие правила игры. Пока же государство просто не готово к тому, чтобы сделать это централизованно. Но полагаю, что в ближайшее время это произойдет, так как объективная реальность подталкивает нас к этому.

CNews: Спасибо.