Ренат Юсупов:

Кризис предоставит российским производителям инфраструктурных решений определенные преимущества

О состоянии ИТ-инфраструктур российских компаний, о том, чего можно ожидать в этом секторе в период кризиса, какие инфраструктурные решения окажутся наиболее востребованными, о перспективах российских разработчиков и производителей инфраструктурных решений в интервью CNews рассказал Ренат Юсупов, старший вице-президент компании Kraftway.

CNews: Как вы оцениваете состояние ИТ-инфраструктур российских предприятий и организаций на сегодняшний день? В какой степени финансовый кризис уже повлиял на этот сектор, в чем это выразилось?

Ренат Юсупов: Общее состояние ИТ-инфраструктур российских предприятий и организаций на сегодняшний день оставляет желать лучшего, а в отдельных случаях оно просто плохое. Здесь было бы целесообразно разделить заказчиков на два основные лагеря: корпоративный и госсектор. Что касается корпоративного сектора, то тут у меня мало информации, тем более что даже внутри одной отрасли разница с точки зрения состояния ИТ-инфраструктур предприятий может быть грандиозная. Лучше всего дела с ИТ обстоят, как правило, у лидеров отраслей, хотя и лидеры бывают разные. Есть примеры, когда прибыль позволяет компании отказаться от серьезной развернутой ИТ-инфраструктуры, ибо доходы настолько велики, что не пугают даже огромные операционные расходы. В большей части это характерно для предприятий нефтегазовой отрасли, энергетики и т.п. В силу подобных причин выявить некий общий показатель состояния ИТ-инфраструктур в корпоративном сегменте в целом – задача очень непростая, слишком уж пестрая тут картина.

Значительно более понятна ситуация в госсекторе. Дело в том, что задачи у государства определены достаточно четко, его основные функции – оборонная, поддержка правопорядка, фискальная, социальная и т.д. – и стали, в первую очередь, объектом для автоматизации. Дальше всего на этом пути продвинулись органы, выполняющие фискальные и монетарные функции (таможенные и налоговые органы, службы судебных приставов, суды, казначейство и т.п.). За последние годы здесь наблюдался наибольший прогресс с точки зрения построения современных ИТ-инфраструктурных систем. Оно и понятно – прежде чем что-либо развивать, надо собрать деньги, а сделать это максимально эффективно без применения ИТ-средств практически невозможно.

Будучи своего рода базисной структурой, ресурсом для всех фискальных органов, почти никогда не испытывало проблем с финансированием ИТ-направления Министерство внутренних дел России. Хотя и здесь есть свои нюансы. С финансированием ИТ в МВД действительно никогда не было особых проблем, однако говорить, что уровень организации ИТ-инфраструктур там высокий вряд ли возможно. Нередко сталкиваешься с ситуацией, когда приоритеты руководителей ряда служб расставлены несколько иначе, чем хотелось бы в идеале. Скажем, некоторые руководители, являясь специалистами сугубо в своей области, считают ИТ чем-то второстепенным. Хотя, с другой стороны, явление это вполне нормальное, ведь «под» руководителем всегда складывается команда, готовящая для него соответствующую информацию, предоставляющая варианты управленческих решений, и роль ИТ тут весьма высока. Главное, чтобы понимание этой роли было на уровне именно этой команды.

В общем, по тем же причинам неравномерное развитие ИТ наблюдается и внутри фискальных служб. Взять, например, налоговую полицию (которой, впрочем, уже не существует), она одной из первых, еще в конце 1990-х гг., начала активно внедрять у себя информационные технологии. Не отставала и таможенная служба. С некоторым опозданием информатизация происходила в упомянутом МВД, что вполне логично – огромная структура с большими проблемами материально-технического обеспечения. ИТ здесь никогда не воспринимались предметом первой необходимости. Правда, сегодня ситуация начала меняться, причем весьма заметно – на улицах городов, в публичных местах устанавливаются системы видеонаблюдения и видеофиксации, позволяющие следить за общественным порядком, пресекать правонарушения, либо оперативно на них реагировать. Схожие системы позволяют контролировать ситуацию на дорогах, отслеживать нарушения и автоматически передавать информацию в единый центр управления. Конечно, пока такого рода системы работают с ограниченным функционалом (фиксируют только превышение скорости) и еще не получили повсеместного распространения, можно сказать, в данный момент они находятся на стадии тестирования. Но наверняка при достижении положительных результатов полученный опыт будет расширяться. Наконец, сейчас активно внедряется система мониторинга милицейских патрулей с использованием спутниковой навигации. Иными словами, ИТ-процесс пошел и здесь.

Наименьшее развитие ИТ в госсекторе получили в сферах, связанных с социальной функцией государства. Чаще всего тут все сводилось к латанию дыр. В «социалке» всегда хватало разного рода проблем, и в особенности с финансированием. Само собой, до ИТ дело просто не доходило, надо было решать множество других задач, которые и поглощали львиную долю выделяемых на «социалку» средств.

На самом деле необходимо выработать четкую систему неких общих ключевых показателей для ИТ-инфраструктуры крупной организации, критериев ее зрелости. Важно ведь не наличие ИТ-инфраструктуры само по себе, а то, соответствуют ли внедренные системы требованиям бизнеса, поддерживают ли они бизнес-процессы или являются просто неким подручным средством для упрощения решения отдельных задач. Говоря утрированно – случайна ИТ-инфраструктура для предприятия или нет. Далее важно понять, насколько автоматизированы основные и вспомогательные процессы, насколько средствами ИТ контролируется использование ресурсов, управление ими внутри компании. Наконец, важно оценить, насколько ИТ-инфраструктура адаптивна и масштабируема, какими внутренними возможностями для изменений она обладает. Если выстроить такую систему ключевых показателей, то возникает полная ясность – что, для чего нужно, что необходимо предпринять немедленно, куда двигаться дальше, и какие на все это нужны средства.

Для себя мы выделили четыре типа инфраструктур – базовая, организованная, оптимизированная, динамическая. Базовая инфраструктура – это когда на предприятии вроде бы что-то слышали об ИТ, но, как говорится, никто не видел. В каком-то виде они там, конечно, существуют, но непонятно, в каком. Они присутствуют как бы «в общем», никто не знает, какие конкретно роли они выполняют, какие задачи решают. Исходя из практики, чаще всего, такие ИТ не выполняют и не решают просто ничего. Единственное, с чем они справляются блестяще – с поглощением огромных средств. Скажем, в ряде министерств и ведомств ИТ играют абсолютно вспомогательную роль, их невидно, они непонятны, такая ИТ-инфраструктура получается совершенно случайной.

Организованная инфраструктура – это, когда в ИТ-хозяйстве присутствует хотя бы какой-то порядок. Целью такой ИТ-инфраструктуры является уже не реагирование (как в первом случае), а управление. Изменять ее, при необходимости, можно уже не в течение месяцев, а за недели. Иногда возникают «случайные» SLA. Расходы на ИТ приносят больший эффект. Все процессы определены, правда, степень использования ИТ-ресурсов остается на довольно слабом уровне.

Оптимизированная ИТ-инфраструктура уже позволяет решать конкретные бизнес-задачи и сопровождать конкретные процессы. Использование ресурсов тут оптимизировано, возможность вносить изменения – дни, сервис – на уровне SLA, все процессы отлажены. То есть это уже настоящая платформа для бизнеса.

Ну и, наконец, самый идеальный вариант – динамическая инфраструктура. В целом это своего рода мечта, теория, недостижимый ориентир, к которому все же надо стремиться (хотя, безусловно, отдельных показателей динамической инфраструктуры добиться на практике все же реально). Такая ИТ-инфраструктура может самостоятельно, совсем с небольшой задержкой (в течение всего нескольких минут) перестроиться под решение новых задач, может быстро подстроиться под новые процессы. И подобного рода инфраструктура – это уже не просто платформа для бизнеса, это его стратегический ресурс.

Если рассматривать среднестатистическую инфраструктуру в рамках всего госсектора, то ее уровень можно оценить в лучшем случае как базовый. Конечно, отдельные ведомства (уже упомянутые таможня, налоговая служба, казначейство и т.д.) автоматизированы уже достаточно хорошо. Их ИТ-инфраструктуры находятся где-то между организованными и оптимизированными. Неплохо автоматизированы госструктуры некоторых субъектов РФ. Наиболее яркие примеры – Москва и Татарстан. Хотя по большому счету к таким продвинутым с точки зрения ИТ субъектам можно отнести практически все регионы-доноры. То есть там, где зарабатываются деньги, где бюджеты пополняются в полном объеме, являются профицитными, есть и серьезные ИТ-проекты, которые исправно финансируются и исполняются. Среди подобных регионов – Красноярский край, Ленинградская область, некоторые регионы Поволжья и т.д. Разумеется, достаточное количество денег – это далеко не единственное условие, необходимое для развития ИТ, обязательно также наличие желания и воли у руководства региона, а также слаженной команды, обладающей высоким профессионализмом.

Что касается степени влияние финансового кризиса, разразившегося осенью, на инфраструктурный сектор ИТ-отрасли, то, конечно, она велика уже сегодня. В том, что этот кризис глобальный, что его воздействие ощутят все, а последствия будут глубокими, сейчас, пожалуй, уже никто не сомневается. Вопрос – как на все это реагировать. Прежде всего, очень динамично, нет времени на размышления, на обдумывание ситуации, причем ни у корпоративного сектора, ни у государства, предпринимать какие-то действия необходимо немедленно. Что, собственно мы и наблюдали. Сразу же пошел процесс тотальной оптимизации всего и вся, в том числе и расходов на ИТ. Заказчики стали серьезно сокращать свои ИТ-бюджеты и, главным образом, за счет новых или только начатых проектов. То есть оставляли деньги только на поддержание имеющихся ИТ-инфраструктур, без которого они просто рухнут.

В то же время в кризисный период для принятия принципиальных решений нет большой необходимости в ИТ-инструментах. Фактически в момент кризиса любая организация – будь то коммерческая компания или госструктура – переходит на так называемое ручное управление. Ведь разного рода системы поддержки принятия решений, иные подобные ИТ-системы строились в нормальных, спокойных условиях, под которые, как правило, и задавались граничные рамки. И кризисные явления, с которыми сегодня столкнулись многие предприятия и организации, находятся за пределами этих граничных рамок. Например, никто же не предвидел такую высокую волотильность курсов валют, которую мы сейчас наблюдаем, таких скачков на фондовых биржах, когда за считанные дни компании дешевели на десятки процентов. Разумеется, подобные граничные рамки никто в свои ИТ-системы не задавал. На самом деле в этом и не было никакой необходимости. Если на рынке происходит резкое уменьшение ликвидности, когда даже процветающие компании теряют огромные средства в силу своей сильной привязки к кредитам, к курсам валют, предполагая их хотя бы относительную стабильность, то по большому счету не помогают никакие ИТ-инструменты. Данные обстоятельства вынуждают компании переходить на то самое ручное управление, ибо по-другому и быть не может. Конечно, даже в таких условиях ИТ остаются, однако их роль сводится к минимуму, они становятся лишь источником информации, выполняют какие-то еще вспомогательные функции, но не являются инструментом, определяющим, каким образом действовать в кризисные период, как выходить из этого кризиса. Потому и режут ИТ-бюджеты, оставляя средства только на поддержание имеющихся ИТ-систем, дабы уж совсем не развалится и сохранить себя до того момента, когда начнется восстановление.

Единственный на сегодняшний день островок стабильности, да и то, скорее, условный – это госсектор. Там относительно стабильные доходы. Бюджетные расходы, в том числе и на ИТ, планируются скрупулезно и заблаговременно. Также скрупулезно и заблаговременно планируются в госсекторе и изменения. Например, уже сегодня известно, что в зависимости от министерства, ведомства, от функций, которые выполняет тот или иной орган власти, сокращение затрат на ИТ составит от 20 до 40%. То есть тут нет резких шатаний, все достаточно предсказуемо, прогнозируемо и понятно. И в нынешних условиях это вовсе не катастрофа. Если до недавних пор ИТ-рынок ежегодно рос на 10-30%, доходило даже до 40%, то подобное сокращение (на те же 40%) не так уж и страшно. Тем более, принимая во внимание тот факт, что упомянутые 40% – это уже совсем другие 40%. Иными словами нас ждет откат всего лишь на несколько лет назад. Во всяком случае, если говорить о госсекторе. А если учесть, что государство – это основной заказчик на ИТ-рынке (по моим оценкам, его доля составляет порядка 60-70%), есть все основания оставаться оптимистами. Да и в любом случае есть какой-то предел падения, после которого начнется рост, жизнь ведь все равно невозможно остановить.

CNews: Изменится ли в связи с кризисом положение российских разработчиков и производителей инфраструктурных решений, на ваш взгляд? Смогут ли они в связи с кризисом получить дополнительные конкурентные преимущества или же, напротив, станут менее конкурентоспособными? В связи с чем?

Ренат Юсупов: Безусловно, кризис предоставит российским разработчикам и производителям инфраструктурных решений определенные преимущества. Дело в том, что за последние годы многие западные компании создали на территории нашей страны немало центров разработки по самым разным направлениям. Тем самым они реально, на деле, поддержали российские инженерные кадры, многому научили их на практике. Ведь, как известно, российская вузовская школа готовит специалистов настолько широкого профиля, что ее выпускников невозможно привлечь в специализированные отрасли, их приходится доучивать. А это требует много времени и денег, которых у большинства российских компаний либо просто нет, либо они не готовы ждать и платить за такую «учебу на собственных ошибках». И в этом смысле западные вендоры действительно сослужили нам добрую службу. Сейчас же, в условиях кризиса, они совершенно логично начали «резать» все то, что не приносит прибыль, и, в первую очередь, это коснулось периферийных центров разработки. Ведь с точки зрения разработки для американцев, европейцев, израильтян и т.п. Россия – это периферия. То есть в нашей стране очень удобно зарабатывать, но разрабатывать здесь – дело слишком хлопотное. Со стороны иностранных компаний это, скорее, реверанс в сторону государства, которое требует от зарубежных фирм, чтобы те не просто продавали в России свой товар и «уводили» к себе наши деньги, но и разворачивали у нас свои производства, центры разработки, вкладывались в какую-то инфраструктуру, создавали и финансировали какие-то социальные программы. Понятно, что в период кризиса не до реверансов. В настоящий момент никто не мешает иностранным вендорам эти центры разработки закрывать либо сокращать, что они и делают. Таким образом, на рынке появляются ценнейшие кадры. И ведущие российские разработчики и производители получают уникальный шанс воспользоваться сложившимся положением.

Например, наша компания не только разрабатывает антикризисную программу, но и строит стратегические планы – что мы будем делать после кризиса? Ориентируясь на данную стратегию, сейчас мы можем совершенно спокойно и аккуратно выбрать лучшие кадры и инвестировать в те проекты и направления, которые, по нашим прогнозам, станут после кризиса локомотивными.

Конечно, выиграют от кризиса только отдельные российские компании. Не считая телекомкомпаний, таковых наберется не более десяти. Как правило, это крупнейшие игроки с большим запасом прочности. Разумеется, к их числу совершенно объективно я отношу и Kraftway.

CNews: Какие инфраструктурные решения видятся вам наиболее перспективными в условиях кризиса? На что здесь будут делать акцент заказчики, оптимизирующие в связи с кризисом свои ИТ-бюджеты? Что предлагает здесь ваша компания?

Ренат Юсупов: Скорее всего, в условиях кризиса наиболее востребованными будут решения, связанные с оптимизацией эксплуатационных затрат, оптимизацией внутренней инфраструктуры заказчика. Наибольшим спросом будет пользоваться все то, что позволяет экономить на поддержании парка оборудования, ИТ-процессов, на зарплатах. Проекты, связанные с внедрением такого рода решений, однозначно будут превалировать.

Кстати, тут нашей компании есть, что предложить, ведь опыт по реализации подобных проектов у нас накопился огромный. Приведу один из примеров. На протяжении последних двух лет мы занимались разработкой и интеграцией системы мониторинга информационных систем правительства Москвы, позволяющей значительно экономить на их эксплуатации. Суть нашего решения, которое получило название Kraftway System Manager, заключается в том, что при его использовании бюджетирующая организация внутри заказчика платит организациям, эксплуатирующим информационные системы, только за время их исправной работы. Наша система выявляет простои, а также с помощью заранее заданных ключевых показателей контролирует качество работы систем. Таким образом, заказчик не просто не платит за простои и некачественную работу, но и может взимать за это штрафы. То же самое относится и к программно-техническим комплексам. Причем под Kraftway System Manager предусмотрены программные адаптеры, при помощи которых можно осуществлять связки различных программно-аппаратных комплексов, иными словами наше решение совместимо и с Microsoft-ориентированными системами, и с UNIX-ориентированными системами и т.д. То есть оно абсолютно универсально и готово работать на любом зоопарке.

Мы базируемся на промышленных стандартах, и частично, разумеется, по договоренности с вендорами, можем доинтегрировать проприетарные стандарты. Поэтому наша система мониторинга при грамотном подходе и при правильном построении управленческой части позволяет осуществлять еще и обратную связь, обращаться к сметам, к эксплуатационным бюджетам и т.д. На самом деле мы научились преобразовывать технологическую информацию через систему ключевых показателей в управленческую и, в итоге, в финансовую, то есть мы замкнули цепочку. Это, кстати, и есть настоящая инфраструктурная интеграция – когда замыкается вся цепочка. И среди аналогичных отечественных продуктов, да и многих западных, Kraftway System Manager сегодня вне конкуренции. Я уверен, что данное решение будет востребовано, тем более в условиях кризиса.

CNews: Какие сложности, помимо проблем с финансированием, являются сегодня наиболее распространенными при реализации инфраструктурных проектов, исходя из вашего опыта?

Ренат Юсупов: Помимо проблем с финансированием, одна из основных сложностей, возникающих при реализации инфраструктурных проектов, – саботаж, нередко возникающий внутри компаний при внедрении в них чего-то нового. Ведь на самом деле большинство новых внедрений выгодно только первому лицу компании. Предположим, гендиректор говорит: я плачу вам миллион, но за этот миллион я хочу, чтобы вы сэкономили мне полтора миллиона на эксплуатации, которая сейчас обходится в пять миллионов. То есть задача ставится именно так. Далее, чем ниже спускается эта совершенно конкретная задача, тем больше она начинает размываться. На каждом уровне появляются свои интересы. Скажем, эксплуатирующим организациям надо заключить годовой контракт, и чихать им на задачи руководителя. Для ИТ-службы главное, чтобы компьютеры работали без сбоев, соответственно, чтобы было как можно меньше жалоб. Отдел безопасности переживает, что вдруг интегратор, установив свою систему (ту же систему мониторинга), будет «снимать» информацию и т.д. То есть на каждом уровне возникают какие-то препоны, и постепенно основная цель отходит на второй план. В этом и заключается большая проблема. Не раз в собственной практике нам приходилось преодолевать просто дикое сопротивление для того, чтобы была решена именно изначально поставленная задача. Иными словами, тут все очень сложно, и я полагаю, что ни одна зарубежная компания не в силах реализовывать в России подобные проекты. Здесь нужна гибкость, знание местного менталитета, знание подходов.

CNews: Kraftway давно перерос себя как производителя компьютерного оборудования. Сегодня компания занимается реализацией сложных инфраструктурных проектов. Расскажите о наиболее крупных и интересных из них.

Ренат Юсупов: Об одном таком проекте – системе мониторинга информационных систем – я вам уже все довольно подробно рассказал. Добавлю лишь, что как раз сейчас к этой системе мы сдаем систему управленческой отчетности, задача которой агрегировать технологическую информацию, представлять ее в управленческом виде. Например, как тот или иной департамент использует ту или иную информационную систему. Скажем, один департамент может использовать ее на 20%, а другой – на 80%, при том что бюджетные затраты у обоих департамента одинаковые. И сразу становится видно – кто и как работает. Сейчас мы готовим управленческие средства, что также мало, кто делает, ведь эта работа очень кропотливая, ибо нередко сам заказчик не понимает, что ему требуется, и иногда приходиться нам самим пытаться это понять за него. Это одна часть работы. Другая ее часть – мы разрабатываем методику преобразования технологической информации, собираемой по ключевым показателям, в систему так называемых штрафов, проще говоря, разрабатываем систему преобразования технологической информации в деньги. Данную систему мы внедряем в структурах правительства Москвы, в настоящее время ведем переговоры с еще несколькими крупными государственными заказчиками.

Еще одно наше интересное решение – система обеспечения общественной безопасности города. В идеале мы планируем довести ее до уровня контроля качества проживания. То есть система будет «отвечать» за общественную безопасность, отслеживать своевременность и полнообъемность поставок энергоресурсов в квартиры горожан, контролировать их качество (температуру батарей отопления, давление воды в кранах, напряжение в электросетях и т.д.). Также предполагается с помощью этой системы отслеживать состояние лифтового хозяйства, обеспечивать экстренную связь, охранно-пожарную сигнализацию. Ведь безопасность проживания – понятие существенно более широкое, чем понятие личной безопасности. И мы построили такую технологическую подсистему, которая интегрирует в себя все эти аспекты безопасности проживания. На технологическом уровне система будет реализовываться разными подсистемами. В настоящий момент система обеспечения общественной безопасности города (разумеется, пока не с полным функционалом) уже внедрена в Центральном округе Москвы. Ею пользуются некоторые силовые структуры, структуры, отвечающие за преодоление последствий чрезвычайных ситуаций. И, кстати, результаты этого внедрения говорят сами за себя – после установки нашего решения в ЦАО в 2007 году количество преступлений там снизилось более чем на 10% по отношению к 2006 году, а за первые девять месяцев 2008 года еще почти на 15%. Увеличились и показатели раскрываемости преступлений. И это учитывая, что пока система работает только в режиме мониторинга. Когда же к этому добавится режим автоматической обработки ситуации, тогда эффективность системы повысится в разы.

Так или иначе, но главное – построить инфраструктуру, а уже затем постепенно «навешивать» на нее различные сервисы, чем мы, в общем-то, сейчас и занимаемся. И тут практически нет пределов совершенства. Скажем, у нас даже есть идея встраивать в домофоны подъездных дверей жилых домов небольшие камеры, интегрированные с общей системой, которые могут фиксировать лица людей и, например, выявлять граждан, находящихся в розыске, автоматически направляя данную информацию в органы правопорядка. Пока, правда, это кажется больше фантастикой, но технологии развиваются быстро, а значит, и быстро растут связанные с ними возможности.

CNews: Как будет развиваться ИТ-рынок, и в частности его инфраструктурная составляющая, в 2009 году, по вашему мнению? Насколько серьезными станут для него последствия кризиса, по вашему прогнозу? Были ли в связи с кризисом скорректированы планы вашей компании на 2009 год? В чем это выразилось?

Ренат Юсупов: В целом на ИТ-рынке реализация планировавшихся ранее, но еще не начатых новых больших проектов будет отложена. Недавно начатые проекты подобного масштаба, скорее всего, будут заморожены. И хотя консервация стоит очень дорого, но обойтись без нее вряд ли удастся, ведь найти инвестиции на продолжение больших проектов сегодня практически невозможно. Те же проекты, которые продвинулись уже достаточно далеко, почти наверняка, будут доведены до конца. Конечно, будут продолжены проекты, поддерживающие основные бизнес-процессы, без которых компании просто не обойтись. Проекты же, которые уже завершены и запущены, но которые не поддерживают бизнес-процессы, а лишь позволяют получать некий дополнительный эффект также будут свернуты. «На плаву» останутся только те из них, у которых этот дополнительный эффект выражается в виде живых денег. Более того, такие проекты будут даже развиваться и расширяться. Разумеется, очень серьезно сократятся закупки новой техники. Компании всеми силами будут стараться увеличить срок эксплуатации имеющегося оборудования, в связи чем большие средства, вероятно, будут вкладываться в сервис.

Что касается наших планов, то, конечно, мы их корректируем, но только в соответствии с текущей ситуацией. Дело в том, что мы всегда отталкиваемся от достигнутого. И сегодня в наши задачи входит отработать в 2009 году, как минимум, не хуже, чем в 2008 году, то есть, чтобы оборот 2009 года был не ниже оборота 2008 году, однако это самый пессимистический вариант развития событий. Оптимистический же вариант – в следующем году заработать больше, чем в этом. И, в общем-то, мы обладаем для этого всеми возможностями. Наши проекты становятся все более структурированными, заказчикам они хорошо понятны, они интересны и востребованы. Соответственно, мы надеемся, что и маржа наша увеличится. Конечно, не оставим мы и разработку, это направление стратегически важно для нас, а потому останавливать что-либо здесь мы не собираемся, тем более, что и тут основные средства, необходимые для их развития, уже были вложены.  Еще один наш большой ресурс – завод. Строительство завода – это безумные затраты и финансовых средств, и усилий, это очень тяжелый процесс. Теперь же завод построен, и уже сейчас пошел возврат денег, завод начал окупаться.

Есть тут еще один важный аспект. В 2009 году почти наверняка «упадет» значительное число средних компаний – поставщиков техники. Сначала они «ударятся» в демпинг, будут распродавать свои склады по сильно заниженным ценам, не исключено, что в ход пойдет и неликвидный товар. Затем, получив хоть какие-то деньги, такие компании будут попросту закрываться. И тогда сразу же встанет вопрос, кто будет обеспечивать гарантию, обслуживание всей этой техники? По большому счету, никто. Соответственно, заказчики, купившие все это «железо», будут вынуждены нести немалые затраты на его поддержание, либо же вовсе от него отказаться, что может напрямую повлиять на бизнес-процессы компаний, прельстившихся низкой ценой. Те же заказчики, которые понимают все это, никогда не допустят подобного развития событий в своих компаниях. Они будут обращаться к крупным и солидным производителям и поставщикам, давно работающим на рынке и отлично себя зарекомендовавшим. Без всяких сомнений, Kraftway – один из них.

Безусловно, как я уже отметил, будут сокращаться продажи «железа», зато активизируется сервисное направление. То есть падение в продажах оборудования вполне может быть компенсировано (хотя бы частично) увеличением сервисной составляющей, интеграционной составляющей инфраструктур. Соответственно, мы будем учитывать в нашем бизнесе эти рыночные пропорции, и стараться поддерживать «правильный» баланс.

Когда же начнется рост, все наши компетенции и возможности будут востребованы, особенно наши производственные мощности. Конечно, сейчас их загрузка, скорее всего, несколько снизится, но как только кризис минует, и у компаний появятся бюджеты, наше производство моментально заработает в полную силу. Тем более что после кризиса производственные мощности сохранятся только у тех игроков, которые выживут, а таковых, полагаю, останется совсем немного. При этом я уверен, что наша компания не просто останется, но еще более укрепит свои рыночные позиции.

CNews: Спасибо.