По данным IDC объем российского рынка ИТ-услуг в 2006 году вырос на 23,2% в долларовом выражении (на 18,4% — в рублевом) и составил $2,99 млрд (при этом в расчет не брались субконтракты и оффшоры). Доля услуг по системной интеграции в общем объеме ИТ-услуг составила почти 25%, по тем же оценкам. При этом многие игроки утверждают, что на самом деле эти показатели существенно выше — вплоть до того, что на интеграторские услуги приходится до  30% или даже более — от объема всего ИТ-рынка. Конечно, у каждого свои критерии, методы подсчета, и скорее всего, добиться однозначных оценок здесь невозможно. Важно одно — рынок пока растет, хотя практически все наблюдатели уверены, что темпы начинают замедляться. Что выглядит совершенно логично — рост на уровне более 20% не может держаться очень долго.

По мере развития рынок качественно меняется. Вместе с ним эволюционируют и игроки. В отличие от прошлых лет, когда основной задачей системных интеграторов было создание ЛВС и СКС, сегодня они должны предоставить заказчикам комплексные решения под ключ. «Еще не так давно системные интеграторы закрывали отдельные задачи — например, осуществляли только поставку оборудования или занимались лишь проектированием сетей. Сейчас же наиболее востребовано комплексное решение сложных задач строительство, поставка оборудования и ПО, настройка, обслуживание и пр.», — прослеживает эволюцию клиентуры рынка интеграции Борис Грановский, генеральный директор «Стинс Коман».

Действительно, бизнес развивается — сегодня состоявшиеся интеграторы все меньше интересуются поставками и все больше занимаются сложными проектами, где идет привлечение нескольких субподрядчиков из разных областей, в том числе и не имеющих прямого отношения к отрасли ИТ. Например, Computer Mechanics в 2006 и 2007 гг. выполняла работы по проектам, в которые, помимо ИТ-составляющей, входила телекоммуникационная часть и общестроительные работы. «Таковы были условия генподрядных договоров на вроде бы изначально ИТ-проект. При реализации таких сложных проектов на первый план выходит умение управлять ими и наличие экспертов в смежных областях с тем, чтобы иметь возможность правильно ставить ТЗ субподрядчикам и иметь возможность осуществлять  жесткий контроль. И эта тенденция видимо будет нарастать», — комментирует Андрей Алмазов, директор департамента продаж и маркетинга, заместитель генерального директора компании Computer Mechanics.  Конвергенция идет не только между ИТ и телекомом, но и далее — с частью, которая изначально принадлежит строителям, и которую сегодня можно условно назвать инженерными системами, которые становятся все более цифровыми и управляемыми технологиями.

По мнению Тагира Яппарова, председателя совета директоров группы компании «АйТи», значительная часть крупных компаний уже прошла по пути эволюции своих информационных систем к созданию комплексной системы на единой программной платформе, охватывающей все базовые процессы и функции компании. В масштабных проектах по созданию таких систем интегратор все чаще выполняет функции архитектора и управляющего проектом, координируя нескольких субподрядчиков и разработчиков.

Все активнее развивается аутсорсинг — все больше крупных заказчиков вслед за зарубежными компаниями принимают эту модель получения ИТ-услуг, осознают ее как выгодную. Растет доля консалтинговой оставляющей интеграционного бизнеса. Значительно увеличивается количество проектов, связанных с интеграцией приложений. Перспективным направлением становится установка и поддержка решений на основе программного обеспечения с открытым кодом для корпоративных заказчиков. Помимо этого, в интеграционном бизнесе все больший фокус делается на вертикальные решения для наиболее заинтересованных в информатизации отраслей экономики. Именно здесь для интеграторов скрыты большие возможности для развития, тем более, если обратиться к зарубежному опыту — на Западе интеграторы, как правило, имеют ярко выраженную экспертизу в двух-трех отраслях.

Рынок пока для своих

Конкурентное поле сегодняшнего рынка системной интеграции в России достаточно широко, достаточно взглянуть на любой рейтинг российских ИТ-компаний. Однако при жестком подходе к пониманию ситуации необходимо отметить, что принимают участие в «игре» 10-15 крупных интеграторов, интегрированных с холдингами (где есть дистрибуция, разработка ПО, много прочих ИТ — да и не только — бизнесов). Также более-менее «на волне» еще порядка 50 средних интеграторов, которые редко бывают полностью универсальными и часто тяготеют к той или иной рыночной нише решений, в которой специализируются. А следующие 100 компаний — это уже нишевые интеграторы и небольшие фирмы, которые делают «все, до чего дотянуться».

«Рынок именно системной интеграции состоит примерно из сотни компаний, из которых только первые 50 могут считаться действительно интеграторами в той или иной степени, а остальные — либо сугубо нишевые компании, либо компании которые делают все, никак не фокусируя свой бизнес, — считает Андрей Алмазов. — Адекватных данных в цифрах по интеграции на рынке нет. На наш взгляд, сам термин «системная интеграция» каждый понимает, как хочет, и, соответственно, возможности для  манипуляции цифрами здесь самые обширные».

Если же оценивать активность иностранных интеграторов в России — например, по десятибалльной шкале, то вряд ли этой активности можно поставить больше двух баллов. По сути, за исключением датского концерна Columbus IT, в настоящий момент зарубежных компаний, специализирующихся на оказании широкого спектра сугубо ИТ-услуг, в России практически нет. Есть некоторые сильные нишевые западные компании, с которыми у отечественных интеграторов получается скорее сотрудничество, а не конкуренция. Единственная область пересечения с такими западными фирмами — это бизнес и ИТ-консалтинг, ИТ-аудит. По словам Андрея Алмазова, особо остро это ощутимо, когда речь заходит о стратегических вопросах внедрения программных решений управления бизнесом. Здесь российским компаниям конкурировать сложнее, особенно когда у заказчика возникает необходимость в проведении аудита, результаты которого должны принять иностранные инвесторы.

Определенную активность на российском рынке сейчас проявляют интеграторские подразделения некоторых мировых «гигантов» — например, HP, IBM и ряда других. По мнению Бориса Грановского, главным образом, на российском рынке заметны такие компании как, скажем, ABB или Siemens — то есть те вендоры, которые включают интеграцию в основной процесс производства. Наряду с оборудованием они поставляют свой софт и производят интеграционные работы. Вообще же, по мнению главы «Стинс Коман», в настоящее время иностранные интеграторы на российском рынке практически незаметны.

Есть, правда, еще один кластер глобальных интеграторов, которые в некотором роде присутствуют в России, однако присутствие это скорее «виртуальное». Поддержку своих клиентов, которые здесь работают, такие компании доверяют российским интеграторам, выбирая их на основе строгого конкурса. Например, «АйТи» работает как локальный интегратор по ряду подобных проектов, в частности оказывает услуги аутсорсинга и выполняет техническую поддержку корпоративных клиентов CSC на территории России и стран ближнего зарубежья.

Такова ситуация с «иностранцами» сегодня. Но вот завтра все может кардинально измениться. Практически все эксперты убеждены, что зарубежные интеграторы обязательно пойдут в Россию «широкими колоннами», и конкуренция с ними станет одной из серьезных угроз для бизнеса российских игроков. Хотя пока такую перспективу можно оценивать как среднесрочную. «Процесс выхода на российский рынок иностранных компаний займет длительное время, мы можем оценить это по своему опыту выхода на региональные рынки — для этого необходимо как минимум два-три года», — анализирует Тагир Яппаров.

«Поспешай не торопясь»

Каковы же причины, которые тормозят иностранных интеграторов в освоении российских просторов? По мнению Тагира Яппарова, причины пассивности глобальных интеграторов на российском рынке видны, что называется, невооруженным взглядом: «Во-первых, Россия пока недостаточно интересный для них регион — доля российского ИТ-рынка в мировом ИТ-рынке слишком мала. Во-вторых, ИТ-услуги — это бизнес отношений, поэтому выход на рынок, где этих отношений нет, где они уже давно сложились у заказчиков с другими партнерами, — задача крайне непростая. И, наконец, все отмечают сложность преодоления в России коррупционного барьера».

Борис Грановский также считает, что системная интеграция на российском рынке построена на «межличностных связях»: западным компаниям, которые решили выступить на нашем рынке, придется строить их с нуля, а это очень сложно, затратно, связано с рядом проблем. Единодушен с коллегами и Андрей Алмазов, который уверен, что открытый рынок слишком мал, а рынок крупных заказчиков закрыт. Для участия в крупных проектах входным билетом являются личные связи с руководством компании-заказчика. «Тебя выберут, потому, что ты знакомый. Но даже чтобы предложить свои услуги в равной конкурентной борьбе ты все равно должен быть знакомым. «Пробивать» же заказ собственными силами долго и сложно. Есть большая специфика по технологии работы (документооборот, сложившаяся практика выполнения взаимных обязательств, методы и способы постановки задачи и ее последующей корректировки и пр.), которая либо не подходит для западной компании (они ее просто не понимают), либо не является для них выгодной. Думаю, что все поменяется, но не раньше, чем через пять-семь лет и, конечно, не сразу, а очень постепенно», — комментирует эксперт.

Еще один барьер — проблема кадров. Если даже российские интеграторы испытывают большую нехватку кадров, то что уж говорить о западных компаниях — для них этот вопрос еще более актуален. Тем более что иностранные компании не всегда готовы перекупать российских специалистов и платить им огромные (и без того «перегретые») зарплаты.

Но, несмотря на все имеющиеся минусы, плюсов потенциально значительно больше — в конце концов, такой рынок, как Россия не может долго оставаться без внимания. А потому зарубежные интеграторы, уже не в единичном, а в массовом порядке, обязательно здесь появятся. Особенно этому должно поспособствовать вступление России в ВТО, когда для международных компаний откроются в России дополнительные, несоизмеримо большие, чем сейчас, возможности.