Юрий Королев:

Интеллектуальное здание – это мечта!

О понятии интеллектуального здания, факторах, определяющих развитие этого рынка в России, его перспективах, а также о ключевых и инновационных технологических подходах в этой области в интервью CNews рассказал Юрий Королев, президент "Компании АйСиэС".

CNews: Что представляет собой сама идея интеллектуального здания? Насколько востребована сейчас эта идея в России?

Юрий Королев: Говоря об умном или интеллектуальном здании, у нас часто путаются в определениях, подменяют одни понятия другими. Скажем, умное и интеллектуальное здание – это далеко не одно и то же. То, что в России нередко называют интеллектуальным зданием, имея в виду, видимо, английское intelligent building, на самом деле правильнее называть умным домом, то есть smart house. Intelligent building – понятие хоть и схожее, но смысловых подтекстов в нем гораздо больше, чем это может показаться на первый взгляд. Кроме «интеллекта», слово intelligent имеет такие значения, как «понятливый», «гибкий» «приспосабливаемый», «адаптируемый». Как раз это и является теми свойствами, которые обязательны в случае интеллектуального здания.

В нашей же стране под интеллектуальным зданием чаще всего подразумевают его автоматизацию. Но это лишь одна из возможных составляющих ИЗ. В то же время отличие интеллектуального здания от автоматизированного определяется отнюдь не количеством или качеством автоматических узлов, современной электроники, продвинутых технологий и т.д. Все это лишь средства, но не цель, которая, в принципе, может быть достигнута вообще без какой-либо автоматики и электроники или с помощью их умеренного количества, если поставленные задачи удается в основном реализовать с помощью архитектурных решений. Это, несомненно, крайний случай, хотя и вполне реальный. Так называемые энергопассивные дома – тому подтверждение, и они по определению относятся к категории ИЗ, в отличие от напичканных современными системами амбициозных объектов, в отношении которых еще нужно доказать, что они интеллектуальны. Многие из них тяготеют скорее к идеологии «дома-машины», к чисто технократической концепции. Дело ведь не в том – нажал кнопку или хлопнул в ладоши, и все вокруг тут же зашевелилось, включился свет, задернулись шторы. Это наиболее примитивный образ ИЗ, который, к сожалению, долгие годы насаждался средствами массовой информации в рекламных целях. Понятие же интеллекта в применении к зданиям гораздо глубже и подразумевает совсем иное, если коротко – предельно возможную, многоуровневую рациональность. Отсюда вытекают совершенно уникальные свойства ИЗ в плане экономики, эргономики, безопасности, комфорта, эстетики, устойчивости к моральному старению и пр. В наше время наиболее остро стоит вопрос энергоносителей, которые дорожают и доступ к которым становится все более ограниченным, даже не взирая на их растущую стоимость. Значит интеллектуальное здание должно строиться и оснащаться таким образом, чтобы в случае необходимости можно было безболезненно перейти на тот или иной альтернативный источник энергии. Кроме того, крайне желательно, чтобы ИЗ обладало определенной степенью энергоавтономности, что напрямую влияет не только на комфорт, но и на уровень безопасности, который в ИЗ обязан быть на порядок выше, чем в простых домах. И вообще гибкость – одно из определяющих свойств ИЗ. Если мы говорим о жилых ИЗ, то в них должна быть предусмотрена возможность трансформаций в пределах, достаточных для динамического соответствия меняющемуся во времени укладу жизни их обитателей (а в офисах – соответствия возможным перепрофилированиям, расширениям и пр.). Не обязательно на уровне самых сложных перепланировок, но хотя бы в плане свободы перестановок мебели и бытовых агрегатов, требующих точек подключения (сюда относится не только электропитание, но и информационные порталы – интернет, телефон, телевидение).

Из вышесказанного можно сделать вывод, что отличить интеллектуальное здание от обычного очень непросто, требуется сложный анализ на соответствие многим критериям. В общем, это и так, и не так. На самом деле существует один безотказный критерий: будет ли новый объект интеллектуальным, определяется ролью архитектора, начиная с первых этапов проекта. Если архитектор просто строит прочную коробку или старается выразить себя в новых формах, совершенно не озадачиваясь тем, какое содержание уготовано создаваемым им формам, это не архитектор в нашем понимании, а «бумажный каменотес». Современный архитектор обязан видеть будущий дом как функцию, знать, зачем он будет построен, как в нем будут жить или работать люди, и при создании формы исходить из этого. Как, конечно, и из климатических условий, особенностей ландшафта, имеющейся инфраструктуры и окружающего архитектурно-исторического контекста. Эстетическая составляющая, безусловно, очень важна, но она не может быть единственной. Совершенно особая эстетика, кстати, возникает тогда, когда даже неспециалисту открывается поразительная гармония соответствия формы назначению, реализованная изящно, даже, если хотите, остроумно. В этом и есть талант настоящего архитектора.

Конечно, не архитектором единым живо ИЗ, в его создании принимает участие большое количество узких специалистов: строителей, технологов, инженеров, монтажников. Но именно архитектор, как капитан корабля, командует этой флотилией специалистов, координирует усилия подрядчиков на всех стадиях создания и реализации проекта. Он не обязан обладать глубокими мультидисциплинарными знаниями, но общее, стратегическое видение ему просто необходимо. Поэтому хотя бы на уровне азов он должен иметь представление по всем инженерным системам, а, главное, буквально нутром чувствовать, как они строятся, как взаимодействуют друг с другом и с конструкцией здания. Архитектор – конечно, художник, но далеко не свободный. Он просто не имеет права четко очертить границы своей деятельности, отгородившись от «чужих» проблем. Ибо основная часть жизненных алгоритмов человека, ради которого, в конечном счете, и трудится архитектор со своей командой, объективна, подробно изучена, описана и формализована в виде нормативов. Поэтому творчество архитектора всегда дискретно: есть определенное множество «точек схождения» при реализации исходных задач, и не может быть никакого «свободного полета».

Приходит на ум такая аллегория: интеллектуальное здание создается по принципу пирога, а архитектор – это своего рода шеф-повар. Мы ставим в печку тесто, в котором уже все есть: мука, дрожжи, начинка, соль, сахар, специи. И ничего не готовится отдельно. То же и с интеллектуальным зданием – оно едино при всей своей многомерности с самого начала. Каждая мелочь вплоть до гвоздя предусматривается еще в проекте, да и сама реализация проекта – строительство, как и последующая эксплуатация на протяжении всего срока жизни здания, и даже его последующая утилизация – должны быть описаны заранее в исчерпывающих подробностях. Очередность и продолжительность строительных операций, технические приемы, материалы, поэтапный аудит – и никакой разрозненности, никаких нестыковок, когда одна бригада что-то забудет проложить, а потом придет другая и дабы исправить ошибку начнет ломать стены и перекрытия, чтобы затем их предшественники снова вернулись и залепили зияющие дыры.

Увы, в большинстве случаев на практике все происходит совсем не так, как должно было бы быть: раздельное проектирование, попытки интеллектуализировать здание с помощью накладных систем. Многие почему-то считают, что главное – построить добротную коробку, а «залить» в нее интеллект можно будет после, усилиями других специалистов. Ничего подобного! Можно под завязку нашпиговать дом автоматикой, но это будет то самое автоматизированное здание, и не более того. В настоящем ИЗ различные инженерные и информационные системы не просто сосуществуют, а сообща служат общим целям в тесном взаимодействии, определяемом тщательно разработанными алгоритмами. ИЗ – это симбиоз конструктива, инженерных систем, внешней среды и, конечно, обитателей дома. В худшем случае – консенсус. Но никогда не антагонизм. Ни инженерными системами, ни продвинутой электроникой невозможно исправить конструктивные ляпы. Умные системы призваны дополнять архитектурные решения, работая в том же направлении, а не в обратном. Они ни в коем случае не должны спорить со зданием и окружающей средой. Если в результате вместо гармонии получается конфликт, нельзя говорить ни о какой сбалансированности, подобная система все время будет пытаться выйти из равновесия – физического, функционального, экономического.

Кстати, об экономике вопроса. Именно экономически ориентированное определение ИЗ, которое появилось еще в 1975 году, нравится мне больше всего, мы о нем везде говорим и даже частично приняли за основу нашего бизнеса. Звучит оно так: «Инновации плюс менеджмент для возврата инвестиций». Оно может показаться однобоким, но все равно во всей полноте сущность ИЗ в двух-трех словах передать невозможно, а тут хотя бы краткость и конкретика. Только, как всегда, требуется оговорка: не следует понимать возврат инвестиций, как это понимают многие наши строительные компании. Быстро что-то построить и продать (точнее, в обратной последовательности: строят-то на чужие деньги, продавая еще на стадии котлована) – и поскорее «улизнуть» на следующий объект, при этом желательно так, чтобы потом, если что, не нашли. Таким образом интеллектуальные дома строиться не могут. Их возводят всерьез и надолго, а не для того, чтобы быстренько «толкнуть», обосновывая непомерную цену наличием «встроенного интеллекта». Слишком высокой социальной значимостью обладает ИЗ для того, чтобы считать его не более чем рыночным продуктом, хотя и им оно, безусловно, является. А возврат инвестиций, которые в случае с интеллектуальным зданием, конечно же, значительнее, происходит с учетом существенного снижения расходов в период эксплуатации, отсутствия необходимости затевать капитальный ремонт при переходе на альтернативный источник энергии и в других подобных случаях. Диспетчеризация и автоматическая диагностика систем позволяет коммунальным службам ограничиваться профилактикой, которая всегда гораздо дешевле, чем ликвидация последствий аварии – и вот вам еще одна ощутимая статья снижения расходов.

Что касается востребованности такого рода проектов, можно с уверенностью утверждать – она не просто есть, заинтересованность в подобных решениях с каждым годом стремительно растет. Все сходится к интеллектуальному зданию: и неутешительная перспектива оскудения запасов невозобновляемых природных ресурсов, и экологические проблемы, и растущие требования по безопасности, и стремление наших современников к повышенному комфорту и широкому доступу к информации, и давно назревшая необходимость кардинально повысить эффективность коммунальных служб. Однако, несмотря на то, что рынок ИЗ успешно развивается, до конца он еще не сформировался. Думаю, что в ближайшие годы, когда концепция интеллектуального здания примет в головах потребителей какие-то более определенные формы, рынок «взорвется».

CNews: Какие, на ваш взгляд, факторы сегодня замедляют развитие рынка интеллектуальных зданий в России, а какие, напротив, стимулируют?

Юрий Королев: Я довольно много езжу по миру, знакомлюсь с опытом зарубежных коллег, и больше всего в их практике мне нравится то, что там все участники строительства несут прямую ответственность за свои действия. Как известно, существует три вида фатальных ошибок, тех просчетов, которые влекут за собой уголовную ответственность, – это ошибка в проектировании, ошибка в строительстве и ошибка в эксплуатации. В тех странах, где система наказаний действует исправно, системы требований к современным зданиям развиваются очень интенсивно. То есть построить там что-то в разрез с законами и нормативами попросту невозможно. А у нас – никаких проблем. Потому сегодня главным сдерживающим фактором развития рынка ИЗ в России является отсутствие норм технического регулирования и распределения ответственности. В нашей стране фактически ни одного чиновника, подписавшего согласование за взятку, или архитектора, неверно спроектировавшего дом, невозможно привлечь к ответственности. И недавние примеры с обрушением известных зданий – лишнее тому доказательство. Сюда можно прибавить и высокую коррупционную составляющую в проектах, когда на всевозможные «откаты» и взятки уходит значительная часть бюджета, что не дает возможности застройщику полнее использовать в строительстве те же высокие технологии. Да и определенный консерватизм в среде строителей также тормозит развитие систем интеллектуального здания. Ведь чаще всего они руководствуются принципом – пока нет насущной необходимости выдумывать что-то новое, можно пользоваться старым. Тем более что и это старое позволяет нашим строительным компаниям в условиях спекулятивного по своей сути рынка недвижимости получать большие прибыли. Когда нет настоящей конкуренции, все поделено – знай только собирай урожай и другим не забывай «отстегивать» – много ли найдется энтузиастов, готовых рискнуть за идею?

Ощутимую роль в сдерживании развития интеллектуального строительства играет и отсутствие государственных норм потребления энергоресурсов, а также нечеткие требования к экологии. Зачастую инвестору выгоднее, скажем, выкупить у города дополнительные мощности электроэнергии, чем внедрять энергосберегающие технологии или собственную систему генерации. Правда, выкупать все чаще оказывается просто нечего, энергетические «прилавки» Москвы и области стремительно пустеют. В одной только Москве дефицит электроэнергии составляет около 40%. Это означает, что недалек тот момент, когда мощностей просто перестанет хватать. Один блэк-аут мы уже пережили пару лет назад, да хорошо еще, что случился он в конце весны. От другого спасло чудо – страна буквально висела на волоске от национальной катастрофы (необычно холодная зима выдалась). Стало быть, есть два пути – ждать, пока построят новые электростанции или внедрять технологии интеллектуального здания. Но на самом деле тут должно быть не «или», а «и», поскольку никакие финансовые мегавливания не позволят «дотянуть» темп развития генерирующей отрасти к темпу роста потребления, нужно и наращивать мощности на стороне производства энергии, и экономить на стороне потребления. Необходимо широко внедрять энергосберегающие технологии, по возможности осваивать возобновляемые природные источники энергии, что, несомненно, является важным стимулом развития рынка интеллектуальных зданий.

В мире существует достаточно четкая тенденция, направленная на минимизацию воздействия человека на окружающую среду. Как только Россия будет по-настоящему вовлечена в эти мировые процессы, что, в общем-то, неизбежно, экологическая составляющая займет более весомое место в смете проектов. По моим прогнозам, экологический налог, которым будут облагаться здания, возрастет до размеров современного НДС, а потому наиболее дальновидные застройщики, понимая это, уже сейчас начинают подыскивать технические средства, позволяющие сделать их сооружения более экологичными.

Но помимо налогового «кнута» нужен еще и налоговый «пряник». Не так давно наше правительство провозгласило курс на энергосбережение (наряду с нанотехнологиями). Даже плакаты в городе появились. Впервые за столько лет госчиновники, которые раньше нас просто не слышали, вдруг сами заговорили на нашем языке: энергоэффективность, экономия, экология, возобновляемые природные энергоносители и т.п. Если ты строишь обычное здание – плати такой-то налог, а если интеллектуальное, если активно занимаешься проблемами энергоэффективности – другой, меньшего размера. Ведь дифференцированное налогообложение – это мощнейший инструмент регулирования экономики во всех развитых странах.

CNews: Какие конфигурации решений интеллектуального здания сегодня наиболее востребованы заказчиком?

Юрий Королев: Все зависит от типа заказчика: ИЗ есть ни что иное, как проекция его представлений о жизни, его привычек и предпочтений. Есть, конечно, обязательная программа, скажем, система противопожарной безопасности, без которой дом просто не сдашь. Но есть и системы, наличие которых определяется спецификой заказчика и его подходом к бизнесу.

Всех заказчиков можно условно разделить на три группы: консерваторы, рыночники и инновационные прагматики. У представителей каждой из этих групп есть вполне определенные потребности. Но, помимо потребностей, необходимо учитывать еще и возможности подрядчиков. На любом рынке происходит удовлетворение спроса предложением, поэтому в рыночном процессе подрядчик участвует точно так же, как и заказчик. Среди подрядчиков тоже есть свои консерваторы, рыночники и инноваторы. И инноватор не может существовать в консервативном поле, а рыночник в прагматичном. Поэтому задача заказчика – найти подрядчика, соответствующего его собственным представлениям о проекте. Для консерватора главное построить дом, то есть сделать каркас и обнести его стенами с дверями, окнами и крышей. Рыночник понимает, что в консервативном доме жить некомфортно, а значит, нужны вентиляция, интернет, кабельное телевидение и т.д., но при этом стремится всеми силами свести расходы на дополнительные опции к минимуму, отчего результат получается не всегда таким, каким он должен быть в плане соответствия реальным потребностям современного человека.

CNews: Расскажите о ключевых технологиях, подходах и оборудовании, применяемых в настоящее время в системах интеллектуального здания, чем они отличаются от аналогичных систем автоматизированного здания?

Юрий Королев: В отличие от технологий автоматизации здания, технологии его интеллектуализации направлены на уменьшение количества систем и их размеров. За счет чего? За счет более качественного проектирования и конструирования здания. Дело в том, что принцип автоматизированного здания – это создание некой технологической «вещи в себе», в то время как интеллектуальное здание работает на потребности человека. Сначала изучаются и описываются все процессы, потом под это описание создается алгоритм, с помощью которого данные процессы автоматизируются. При этом подсистемы ИЗ не живут сами по себе, а сосуществуют как единый организм. Именно это и дает интеллектуальному зданию право называться интеллектуальным. Интеллектуальное здание, построенное вне проекта, не может считаться таковым, не может быть «вещью в себе», поскольку оно всегда есть дополняющая функция пространства, в котором находится.

Интеллектуальное здание развивается в направлении увеличения количества услуг для его обитателей, а автоматизированное здание «идет» по пути как можно большего использования точной автоматики. Конечно, развитие автоматизированных зданий полезно – многие идеи обкатываются именно там, после чего внедряются в интеллектуальных зданиях, которые «берут» эти идеи «под себя», уменьшают и оптимизируют. Например, вместо отдельной системы дымоудаления строят систему вентиляции так, чтобы она в случае необходимости справлялась и с удалением дыма.

Нам часто задают вопросы, касаемые различного оборудования и его конфигураций, применяемых нами при создании интеллектуального здания. Однако такая постановка вопроса абсолютно бессмысленна. В интеллектуальном здании важно не оборудование, которое составляет около 5% от стоимости всего проекта ИЗ, а сами инновации в области архитектуры, строительства и инжиниринга. Поэтому лучше говорить об инновационном подходе к созданию ИЗ как таковому. Без инновационного менеджмента интеллектуальное здание в принципе не может быть построено. И если современное оборудование в нашей стране можно купить без каких-либо особых проблем, в конце концов, его всегда можно заказать за границей, то с инновационным менеджментом в России дела обстоят пока еще очень плохо.

Говоря абстрактно, интеллектуальное здание – это своего рода мечта (ведь инновации всегда идут впереди времени). Оно никогда не существует в реальности во всей полноте данного понятия, но к нему надо постоянно стремиться, создавая как можно более близкие к идеалу реальные воплощения. А стремление это подразумевает в первую очередь разработку новых методов проектирования. Конечно, витать в эмпиреях без четких ориентиров бесполезно. И поскольку в условиях рыночной экономики главный ориентир – это возврат инвестиций и получение прибыли, я полагаю, следует принять его и в отношении ИЗ. Давайте на время отойдем от высокопарных слов об этическом бизнесе, спустившись на грешную землю бухгалтерской конкретики. Я готов доказать любому, что ИЗ – экономически вполне обоснованное явление и, более того, очень выгодное. Только фазы капиталовложений и извлечения прибыли здесь несколько иные. Нужно больше вложить на старте, чтобы затем существенно сэкономить в периоды строительства и эксплуатации. В итоге показатели совокупные экономической эффективности ИЗ оказываются очень высокими. Я с полной уверенностью могу заявить, что даже при существующей дороговизне земли, строительных материалов и дополнительного оборудования мы можем создавать относительно недорогой продукт и на инвестиционном, и на эксплутационном циклах.

Расскажите о применяемой вами технологии «Системный подряд». Что представляет собой эта технология, в чем ее преимущества, уникальность?

Юрий Королев: «Системный подряд» представляет собой типичную матричную технологию и имеет непосредственное отношение к «выпечке» того «пирога» интеллектуального здания, о котором я уже говорил. Мы составили список всех систем современного дома – их оказалось 32. Каждую из них мы разбили на отдельные компоненты, а затем эти компоненты систематизировали. В результате удалось эти 32 системы разложить на 7 уровней, построенных по принципу идентичности подрядов, каждому из которых соответствует свой уровень компетенции персонала, как интеллектуальной, так и практической.

Первый уровень включает подготовку кабельных каналов, штроб, ниш для установки розеток и терминалов. Когда все это сделано, приходит следующая бригада и прокладывает коммуникации второго уровня. Третий уровень (или «слой пирога») объединяет шкафы, от электрических до телефонных. Важно, что наша классификация этапов подряда основана не на специфике оборудования, а на его конечном назначении. Чем отличается, например, серверная комната от насосной станции? Конечно, оборудованием. Но и то, и другое – это технические помещения, доступ в которые открыт только для обслуживающего персонала. Поэтому все машинные залы у нас образуют четвертый слой – машинное отделение. Дальше идет слой точек подключения – розетки, датчики, кондиционеры, светильники. Это уже пятый уровень. Шестой слой – диспетчеризация, отображение всех компонентов системы и всех процессов на едином пульте. И, наконец, седьмой – автоматизация, то есть передача однообразных, часто повторяемых функций автоматике.

Разработанный нами «Системный подряд» дает возможность обойтись специалистами всего-навсего пяти профессий. Благодаря четко прописанной очередности работ и тщательно оптимизированным алгоритмам взаимодействия специалистов достигается высокая эффективность труда, полностью ликвидируются простои, на которые в обычном строительстве уходит до 70% рабочего времени. Поэтому мы можем себе позволить вместо гастарбайтеров привлекать высококвалифицированных работников, что практически не отражается на смете. В результате объект строится быстрее и качественнее. Когда на четвертом этаже здания еще ведутся монтажные работы, первый уже сдается под ключ. Самое сложное в нашей методике – модифицировать матрицу «Системного подряда» под конкретный проект. Все остальное – дело техники.

CNews: Но не всегда можно найти специалиста нужного уровня квалификации. Как вы решаете эту проблему?

Юрий Королев: В рамках нашей компании действует Международный учебный центр ICS (с недавних пор он называется Международный учебный центр по телекоммуникациям). Во всех своих программах мы исходим из норм и правил, которые существуют сейчас на рынке электрики и автоматики, и знакомим с ними наших партнеров в процессе обучения.

Предполагается, что результатом развития учебного центра ICS станет создание техноинкубатора в рамках нашего будущего технопарка. Мы будем приглашать людей, которые хотят получить мультидисциплинарные знания, и предоставлять им все необходимое. А чтобы мультидисциплины работали в головах людей правильно, необходимо прививать специалистам первичные бизнес-знания. Для того чтобы, разрабатывая те или иные системы или проекты, они соотносили их с реальным положением дел на рынке.

CNews: Каковы перспективы развития сектора ИЗ? Каких инноваций здесь стоит ожидать в ближайшее время?

Юрий Королев: О перспективах развития ИЗ уже очень многое сказано и написано. На мой взгляд, в настоящее время ИТ-индустрия является своеобразным локомотивом в развитии технологий ИЗ. Она все чаще подтягивает и куда более консервативные отрасли, заставляя их принимать новые правила игры. Но наряду с ролью двигателя прогресса на сегодня очевидна и тормозящая роль ИТ. Это может показаться парадоксальным, но, казалось бы, родственные, «однокоренные» явления – ИТ и ИЗ – на данном этапе своего развития начинают вступать в противоборство. ИЗ немыслимо без ИТ, но по мере роста скоростей передачи и объемов информации, что естественно и неизбежно, нарушается один из основополагающих принципов ИЗ – энергоэффективность. ИЗ становится энергорасточительным, то есть, по сути, превращается в свою противоположность. Мощные серверы и прочая скоростная техника потребляет огромные мощности, значительная часть которых попросту превращается в тепло. А «попутное» тепло очень сложно утилизировать. Противоречие это, очевидно, может быть разрешено только путем перехода на новую элементную базу, и потребность в таком переходе уже давно назрела. Переход этот должен быть достаточно радикальным: не только отказ от жестких дисков в пользу flash-носителей, но и революция в химии полупроводников, уход от кремния. Пока это только прогнозы, но как только появятся первые коммерческие образцы новой техники, можно будет говорить и о новом этапе в развитии интеллектуальных зданий.

CNews: Какие наиболее интересные проекты интеллектуальных зданий были реализованы вами за последнее время?

Юрий Королев: Интеллектуальные дома существуют в произведениях фантастов и в рекламных проспектах фирм, занимающихся инженерным оборудованием зданий. Не верьте тому, кто вам скажет, что он построил или строит интеллектуальное сооружение. В лучшем случае речь идет о здании автоматизированном – вершине достижений постиндустриального общества. И даже пресловутый дом Билла Гейтса является именно таковым. Интеллектуальное здание до сих пор остается мечтой, к которой мы приближаемся, занимаясь строительством современных зданий, лишь «обкатывая» технологии Дома Будущего.

Ну, а если говорить об автоматизации, то "Компания АйСиэС" реализовала проекты по более чем 50 объектам. Наиболее интересными из них, я бы даже сказал «любимыми» (в плане использования инновационных решений), являются Ледовая арена «Мытищи», Останкинская телебашня и завод «АвтоВАЗ».

CNews: Спасибо.